Пасынок судьбы - Страница 97

Я кивнул.

— И не вздумай пытаться сбежать. Я найду тебя везде, где угодно. Это будет делом принципа.

«Пацаны» вновь кивнули, подтверждая, что да, так и есть.

— Бенито, за убийство посадят даже тебя!

— Кто говорил об убийстве? Есть много способов отравить всю дальнейшую жизнь человека. Кстати, на камеры не надейся, они не спасут тебя. Я закопаю тебя прямо под ними. Хочешь на спор?

— Да нет, верю! — я вспомнил последний разговор с Витковским. Да, не помогут. — И все же, Бенито, откуда столько благородства?

Тот вновь замялся, но все же выдал:

— Я пообещал одному человеку, что не трону тебя. Дам тебе шанс. Если ты им воспользуешься — живи, если нет… — он лаконично развел руками. — Но мне кажется, ты им не воспользуешься.

Это было утверждение. Выдав его, несвятая троица развернулась и пошла на занятия. Я долго еще стоял, обняв горгулью рукой, и пошел следом лишь услышав предзвонок. Mierda, как все достало!

— Николь, иди сюда!

Я нашел ее в одной из оранжерей и поманил пальцем. Она подошла, виновато опустив голову.

— Рассказывай.

— Что рассказывать?

Судя по залившей лицо краске и наворачивающихся слезах, я прав.

— Об излишнем благородстве Толстого.

— Я пойду…

Я схватил ее за руку, притянул к себе и поднял подбородок. Она опустила глаза, стараясь не встречаться взглядом.

— А как же все это? Наше «сопротивление»? Наши уговоры?

— Они убьют тебя… — она заплакала. — Я буду с ним встречаться, а ты уходи.

— Почему, Николь! — закричал я на всю оранжерею.

— Я не хочу, чтобы тебя убили! Мне пора…

Она высвободилась и убежала.

— Не трогай ее. Она хочет как лучше. — Мне на плечо легла рука. Я обернулся. Оба мои соратника по не сложившемуся «сопротивлению».

— Вы тоже считаете, что мне надо валить?

Они покачали головой.

— Получается, все напрасно?

— Так будет лучше.

Я развернулся и молча пошел прочь. Они свой выбор сделали.

* * *

Хуан Карлос отмалчивался, делал вид, что занят. Правильно, что он может сказать? Чтобы я валил, для меня так будет лучше? Так я пошлю его, и он это знает! Лучше молчать. Единственный человек, порадовавший в тот день, была девушка, последняя оставшаяся «сопротивленка». Нашла меня после четвертой пары, ждала в коридоре. Когда я подошел, схватила за рукав, и оглянувшись, куда-то потянула.

— Их здесь нет. Они всегда, когда устраивают пакость, на занятия не ходят, — успокоил я, но она все равно вытянула меня в пустой коридор.

— Я понимаю, глупо спрашивать, что ты решил?

Я согласился.

— Глупо.

— Николь дура. Прости ее.

Я недоуменно пожал плечами.

— Мне не за что ее прощать.

— Ты ей нравишься, и она решила тебя таким образом спасти.

— Я понял.

К чему этот разговор? Николь строит из себя мученицу, идущую на страдания ради дела добра? Я ее об этом не просил, скорее наоборот. Это ее проблемы, и только ее.

Моя спутница, к сожалению, не запомнил тогда ее имени, не стала развивать тему, а вытащила капсулу и развернула в планшет. Большой планшет. На нем была изображена подробная схема школы.

— Вот смотри… — я внимательно вгляделся. Нихрена себе! Вот это работа!

Девушка же принялась подробно объяснять, что здесь начеркано и как обозначено.

— Вот это вестибюль, вот фонтан. Здесь их человек пятнадцать. Наших, в смысле обучающихся у нас, чуть больше половины, остальные, судя по роже — конкретные урки.

— Откуда ты знаешь? — удивился я.

— Была там. Только что. Дальше, смотри сюда, это минус первый этаж. Вот выход со столовой. Тут припаркованы три машины, внутри сидит не меньше десятка-полутора бойцов. Тоже урки. — Она сменила лист. — Это первый этаж. Вот выходы номер три, четыре и пять. Между ними большое расстояние, но там их тьма тьмущая, человек пятьдесят. Примерно три десятка растянуты в цепочку, вот так — она указала как. — Остальные вот здесь, три машины, сзади. Даже если выскользнешь отсюда, перехватят вот тут.

Я кивнул.

— Там ты тоже была?

— Да.

— А что охрана? А гвардия?

— Ничего. Их там нет. Да и что они сделают? Ну, стоит народ, пиво пьет. А что морды уркские…

— А ты откуда знаешь, уркские или не уркские? — усмехнулся я.

— Здравствуй, Хуанито! — она картинно развела руками. — Я из верхнего Боливареса!

Я хмыкнул. Да уж, везет мне на девчонок из трущоб!

— Вот тут еще один выход должен быть. — Она ткнула в следующий лист. — Я проверяла, он закрыт. Но с той стороны все равно стоит еще машина, пять-семь человек. Плюс те, которые здесь, в резерве, от них это близко, доедут минуты за две.

— Ты и там побывала? — я покачал головой, ошарашенный масштабами проделанной работы. — Когда ты все успела?

Она довольно улыбнулась.

— Пары прогуляла. А еще я девочка, они на меня не обращали внимания, мне проще.

Логично.

— В общем, школу охраняет более семидесяти человек. Сбежать тебе не дадут. Почти все они, кроме тех, что в холле — не наши, дружки Кампоса с районов или сочувствующие.

— Наверное, вчера весь вечер такую блудню собирал! — предположил я. Она скептически скривилась.

— Ты забываешь кто его папочка, вряд ли. Один звонок Виктора Кампоса — и такую «блудню» можно собрать за пять минут.

— Думаешь, без Кампоса-старшего не обошлось?

Она задумчиво покачала головой.

— Думаю, нет. Смотри, школьная охрана пропустила в холл посторонних, раз. Скопление нескольких десятков агрессивных молодых людей… Незаконопослушной внешности рядом с одной из престижных школ, и нулевая реакция на это гвардии, два. Достаточно? Но хочу обрадовать, это хорошая новость.